Хуже всего было ожидание и неизвестность. Неуклюже распластанному и пристегнутому ремнями на нижней койке, одетому в САДК, Илье было страшно. Это был классический страх неизвестности. Где-то шел бой, и каждая секунда могла стать последней, а Илья был отрезан от любой информации о происходившем не только в космосе, но даже в соседней каюте или отсеке (покидать каюту без команды десантникам во время боевой тревоги было категорически запрещено) и никак не мог повлиять на ситуацию. Наверное, что-то подобное чувствовали моряки в какой-нибудь подводной лодке последней мировой войны, когда вокруг их затаившегося в глубине корабля то ближе, то дальше взрывались глубинные бомбы.
Сначала пристегнутые к койкам парни пытались общаться и натужно шутить. Дескать, ерунда, обойдется. Корабль в чужой системе, понятное дело командиры относятся ко всему настороженно. Вот и перестраховывается капитан, проверяя заодно боевые навыки экипажа. А если и есть враг, то с Ямато ему не справиться, это ж не какой-нибудь хилый «Марафонец». Тем не менее, время шло, а отбоя не было. А когда Сашка начал веселый рассказ о том, как он «склеил» в последней увольнительной сразу двух «телочек», корабль рвануло так, что лишь туго затянутые ремни не дали парням слететь с коек. После этого стало как-то не до смеха. Разговоры затихли, каждый думал о своем. Илья читал про себя стихи, вспоминал Аню, считал мысленно прыгающих через футбольные ворота воображаемых слонов. Не помогало. Страх, как кислота, медленно плескался внутри, разъедая волю и разум.
И тогда Илья стал молиться. В церковь он никогда не ходил, однако был в детстве крещен и пару молитв помнил. И сейчас они оказались весьма уместными. Страх отпустил, стало легче. Не бывает атеистов в окопах, думал Илья, одновременно в сотый раз мысленно повторяя немудреные слова «отче наш». Так, в молитве, он и встретил отбой боевой тревоги. Облегчение, испытанное при сигнале отбоя, было огромным. Настолько большим, что даже объявление по интеркому о том, что Ямато был атакован инопланетным кораблем, получил повреждения и в свою очередь уничтожил противника, Илья выслушал почти равнодушно. Тем более что подробную информацию о ходе боя давать десантникам посчитали излишним.
К ремонту десантников не привлекали, однако и занятий в первые сутки после боя у парней не было. Получился некий импровизированный выходной, так как постоянному экипажу было не до гостей и за пределы жилого отсека их не выпускали. Даже еду раздали в виде тюбиков с пюре, отменив обычный обед в столовой. Ремонтные работы потребовали от экипажа значительных сил. Но уже на вторые сутки занятия возобновились. Кроме того, дисплей в каюте стал показывать приближающуюся Элию-1 так же, как ранее транслировал изображение удаляющейся Земли. Элия была не похожа на родину землян. Земля выглядела зеленой, уютной, переменчивой из-за облаков и игры света на поверхности океанов и континентов. Элия была другой. Иссине – голубая сфера, сверкающая всеми оттенками синего цвета, холодная и строгая на вид, она была подобна бриллианту из дорогой коллекции. Даже на седьмые сутки после сражения, когда Ямато вышел на орбиту, и Элия заняла почти все пространство монитора и стала видна в деталях, ощущение чужеродности этой планеты не только не ушло, но даже усилилось. Элия была красива. Но это была чужая, неземная красота.
Физическая нагрузка на бойцов в тренажерном зале резко увеличилась, в ущерб остальным занятиям. Стало ясно, что вот оно – час «икс» для парней из первого взвода скоро наступит. Бойцы ходили нервные, возбужденные предчувствием надвигающихся событий. На всех была одна общая мысль – скорее бы. Будь что будет, лишь бы скорее, ожидание хуже всего. И, утром третьих суток после выхода Ямато на орбиту, ожидание закончилось.
После завтрака взвод оставили в столовой. Как и в памятный день перед стартом с Земли, вошел Пищалин, на пару с каким– то корабельным офицером они развернули проектор, подключили его к компьютеру. Бойцы сидели в полной тишине и ждали, лишь Липатов, сидевший рядом с Ваниным, с отстраненным видом отбивал какой-то мотивчик кончиками пальцев по столешнице.
– Начнем, пожалуй,– негромко сказал Пищалин. Итак, товарищи офицеры, настало наше время, наш звездный час. – Илья заметил как при слове Пищалина «наш» Липатов криво усмехнулся. Пищалин продолжал.
– За двое суток на орбите, проведена разведка планеты средствами обнаружения с Ямато. Насколько возможно глубокая разведка…. Взгляните на экран. – На экране проектора возникла картина стоящего в снежном поле изуродованного Геркулеса, но с некоторыми отличиями от того, что видел Илья при трансляции старых кадров. Вокруг Геркулеса стояли уже пять инопланетных куполообразных сооружений разного размера, в отличие от единственного здания, виденного раньше.
– Как вы видите, наши «друзья» потихоньку строятся, – комментировал кадры Пищалин.
– И не только здесь. – Проектор показал другие кадры, с аналогичными куполообразными сооружениями и какой-то ажурной, металлической на вид вышкой между ними, потом, на другом кадре, снова купола, соединенные друг с другом сооружениями поменьше, напоминающими крытые переходы от одного купола к другому. У каждого сооружения были хорошо заметны различной высоты вертикальные шесты, удерживающие конструкции, очень похожие на антенны.
– Всего обнаружено семь таких инопланетных «поселков», – подытожил показанные кадры капитан первого ранга. – Один, как вы видите, у Геркулеса, три других тоже неподалеку, на расстоянии от тридцати до сорока километров от него. А вот остальные три гораздо дальше, в ста восьмидесяти – двухстах километрах от Геркулеса. Наглядно расположение инопланетных поселков можно представить в виде английской заглавной буквы Y, где центром сходящихся трех линий является поселок рядом с Геркулесом, ближние поселки расположены вокруг него, а три дальние группы сооружений на концах прямых линий составляющих эту букву. И нам, товарищи бойцы, предстоит так или иначе со всем этим хозяйством разобраться. А то стоит, понимаешь, бесхозное добро, – попытался пошутить Пищалин.